Вопросы и ответы о работе психологов

Если у вас нет знакомых, которые могут порекомендовать кого-то, то мы советуем выбирать психолога, которого представляет некое профессиональное сообщество. Это – не гарантия, но свидетельство того, что какие-то профессиональные требования специалисту были предъявлены коллегами, супервизорами, и он им соответствует. А вот что это за критерии или сообщества, зависит от вашего доверия к ним. Это могут быть сообщества уровня от международных до местных. Также это могут быть кандидаты, которых рекомендуют уважаемые вами журналы, клиники. Ну а уже среди этих лиц стоит искать те, которые вызовут лично у вас какое-то первоначальное доверие. В любом случае, вы придете к тому специалисту, который будет вызывать какие-то переживания, актуальные текущему периоду вашей жизни. 1–4 очных встреч, как правило, бывает достаточно, чтобы понять "ваш" или "не ваш" психолог.

С точки зрения образования, психолог – специалист, который имеет психологическое образование. Психотерапевт, психиатр – это врач, специалист, который имеет медицинское образование.

Но психотерапия как процесс оказания практической психологической помощи может практиковаться или не практиковаться всеми этими специалистами (психотерапевтами, психиатрами, психологами). Каждый из этих специалистов может оказывать практическую психологическую помощь при условии, что он дополнительно обучался практической работе в каком-то определённом психотерапевтическом подходе. Правда, у психологов, в отличие о психотерапевтов и психиатров, есть ограничения: они не могут оказывать медикаментозную поддержку своим клиентам и не могут без поддержки врачей работать с клиентами с психиатрическими диагнозами и рядом других заболеваний.

Психоаналитик – специалист, который работает методом психотерапии под названием "психоанализ" (в этом методе может работать и психолог, и психотерапевт, и психиатр). Это далеко не единственный метод, но, вероятно, из-за того, что он в своём названии содержит часть слова "психо", его по созвучности поставили в один ряд с перечисленными квалификациями. Но, на самом деле, подходов в психотерапии много. Самые распространённые из них: когнитивно-поведенческий, экзистенциально-гуманистический (в том числе гештальт-терапия), психоаналитический.

В такой категорической форме оба утверждения не соответствуют действительности. Но, в то же время, в каждом из них есть часть правды. Без определённой проработки своих собственных проблем невозможно быть хорошим практикующим психологом. Без определенных нерешенных собственных сложностей невозможно оставаться человеком.

Позиция помогающего специалиста безусловно подразумевает способность относиться к клиенту с принятием и интересом. Это совершенно не исключает сложных чувств, например, таких как гнев или раздражение. Ведь один из способов клиентов поделится своими переживаниями с психологом - это заставить его прочувствовать их. А в работе мы имеем дело со всеми человеческими чувствами, т.к. мы - люди. Важно, чтобы психолог всегда умел превращать свои чувства в рабочий инструмент, работающий на понимание клиента, в интересах клиента. Этому специально обучают в личной терапии и на семинарах.

Да, бывает. Но это не всегда связано с силой сочувствия, а часто – со способностью свои собственные чувства выдерживать, не усердствуя в их демонстрации. Ведь нередко психолог внутри себя плачет вместе с клиентом, но внешние слезы у него хватает сил отсрочить. Ведь если клиент в горе, то слезы терапевта могут как поддержать его, так и наоборот – заставить чувствовать вину и начать заботиться о плачущем терапевте. И тогда не очень будет понятно: кто тут – клиент, и кто – о ком должен заботиться.

Честно, если от вас не скрывали этого правила с самого начала. В психоаналитическом подходе, например, это – правила работы, которые помогают оставаться процессу именно рабочим, а не дружеской беседой или ещё чем-либо в этом духе. Сохранять относительную анонимность психологу необходимо в работе для того, чтобы не занимать собой пространства, которое предназначено клиенту, и помогать клиенту быть собой и проявлять себя с наименьшими искажениями. Важно, чтобы сохраняя свою анонимность, психолог также сохранял свою человечность и оставался живым и чувствующим, а не только думающим.

Должен быть обязательно. Опыт личной терапии обязателен для практикующего психолога. Это необходимое условия для того, чтобы быть в рабочей форме. Недопустимо заниматься терапией, о которой сам не знаешь со стороны клиента.

Вот для этого, в том числе, и должен быть психолог у психолога. Потому, что бывает тяжело. Ведь, наверное, под словом "пропускать через себя" имеется в виду вчувствование в состояние пациента. А это вчувствование – важный, обязательный инструмент в работе психолога.

Между клиентом и психологом существует договор, который описывает все, что необходимо делать для того, чтобы процесс, в котором оба участвуют, назывался "психотерапия":

Клиент приходит и уходит в условленное время; оплачивает это время согласно договоренности; имеет в запасе несколько встреч на обсуждение своего желания прекратить терапию, если захочет; сидит в кресле; старается максимально использовать слова, а не действия, для описания всего, что с ним происходит в процессе.

До тех пор, пока эти условия исполняются, и пока клиент сам имеет желание продолжать работу - отношения продолжаются. Никаких ограничений или цензуры по подбору выражений не существует. Также не существует никаких ограничений по поводу того, кому эти выражения будут адресованы, включая терапевта. Стоит быть готовым лишь к тому, что психолог будет прояснять, что именно заставляет вас проявлять себя тем или иным образом. Чтобы понять, а не чтобы запретить под угрозой распада отношений. Наоборот, обычно приветствуется любое обсуждение ваших чувств и мыслей, возникающих здесь и сейчас.

Выражаться клиент может как угодно. Терапевт может это анализировать и прояснять.

Да, можете. Так же, как можете в любой момент прекратить терапию. Важно просто понимать, что так нарушается правило "стараться выражать себя словами, а не действиями", и терапевт будет предлагать вам прояснить: что вас заставляет выбирать действие (уход) вместо слов (рассказать о своих чувствах, которые на это толкают. Таким образом, процесс ухода становится терапевтическим, так как вы начинаете понимать, что именно с вами происходит. Если же вы регулярно вместо обсуждения вашего состояния будете выбирать действие – это не будет способствовать продвижению в терапии. Но иногда бывает трудно отказаться от действия, заменив его словами, и вы всегда имеете право выбирать: действовать или анализировать.

Этот вопрос предполагает, что вы видите противоречие между человеческим сочувствием и потребностью в том, чтобы профессиональная работа была оплачена. И это хороший вопрос для обсуждения с терапевтом. Откуда такое противоречие? Часто ли вы в жизни попадаете в такую ловушку: «если любишь – забудь себя, если не забываешь – не любишь»? Отвечая прямо, психотерапия – такая же работа, как все другие. Деньги – это то, что позволяет психологу сейчас находиться именно здесь с вами, вместо того, чтобы быть в другом месте, которое обеспечит ему заработок. Другое дело, что возможно, вам трудно принять то, что между нами могут стоять деньги, правила, некоторые границы. Но именно это позволяет нам делать нашу работу и помогать. В том числе тому, чтобы вы тоже могли держаться своих границ при всей любви к ближнему.

Психологи дают прямые ответы только на прямые вопросы. А ведь далеко не все вопросы – прямые, чаще – завуалированная тревога о чем-либо. Например, на первых встречах клиент прямо проясняет: к кому и куда он пришёл, какие правила здесь применяются и т.д. На такие вопросы психологу следует отвечать прямо, так как клиент должен иметь информацию для того, чтобы принять решение о дальнейшем сотрудничестве.

Но вопросы, которые возникают в процессе терапии, после принятого решения, уже не столько сразу удовлетворяются, сколько исследуются. А для этого бывает важно задать встречный вопрос: чем вопрос вызван, каким беспокойством? Может за ним стоит какой-то жизненный опыт, предположение, желание и т.д. Прояснять неочевидные, бессознательные мотивы – одна из задач терапии.

Психологи дают советы. Самый частый совет: "Предлагаю попытаться понять, почему так происходит", ведь невозможно изменить "то, не знаю, что". Готовый совет – это всегда опора на свой собственный субъективный опыт. Собственный опыт любого психолога, который прошел и проходит свою личную терапию, показывает, что понять и помочь себе можно тогда, когда вместо чужих ответов человек находит собственные. Если честно, то и друзьям, и детям иногда лучше бы дать такие же советы. Но в обычной жизни зачастую проще и адекватнее поделиться своим жизненным опытом (а может даже и навязать), чем исследовать опыт другого человека. Отсюда - и быстрые советы. Но это не имеет никакого отношения к психотерапии. Это уже про дружбу, воспитание и наставничество. Клиент приходит к нам не за этим. Наша работа не в том, чтобы стать дополнительной «мудростью» клиента, а в том, чтобы стать дополнительным источником силы для «отращивания» собственной.

У каждого своё "долго". Существуют и краткосрочные подходы, например, когнитивно-поведенческий. Психоаналитическая, гуманистическая психотерапия – это специально организованные отношения, которые длятся столько, сколько необходимо человеку, чтобы восстановить определенные связи со своими собственными внутренними ресурсами, с самим собой. Быстро – это воспользоваться чужими ресурсами (советы, гадалки, экстрасенсы, астрологи). Чтобы восстановить доступ к своим собственным ресурсам, требуется времени гораздо больше, как показывает опыт. Поэтому тут надо выбирать, чего вы хотите: жить на подпитке или вырабатывать собственную энергию. Для выработки собственной придется пройти обратный путь в направлении причин, по которым вы ее когда-то потеряли. Разница только в том, что путь обратно вы будете проходить не в одиночестве, а со специально обученным проводником. Но все равно судите сами: может ли это быть очень быстро? Смотря, как долго вы шли и как далеко вы успели уйти от себя...

У нашей профессии, если относиться к ней серьезно, довольно высокая себестоимость: обучение, супервизии, своя терапия, организация места приема, время, посвященное каждому клиенту, которое больше, чем время сессии (огромная часть работы с каждым клиентом происходит за пределами 50 минут сессии).

При этом, очень важно назначать такую цену, чтобы клиент платил именно деньгами. Дело в том, что сознательно или бессознательно, но любые усилия и затраты потребуют адекватной компенсации и окупаемости. Честнее делать это сознательно и выражать это в цене, а не в другого рода незаметных "оплатах". Важно отдавать себе отчет в том, что если вы пришли к специалисту, в квалификацию которого вложены немалые усилия и средства, то вы все равно это оплатите, вопрос только – чем именно. Иногда, платя неадекватно низкую цену, мы платим психологам постоянными "реверансами", сдерживанием своих негативных чувств и претензий "в знак благодарности за доброту", обесцениванием своей работы, несправедливо приписывая все достижения терапевту, а не себе, и т.д.

Но, справедливости ради надо сказать, что иногда цена – это просто рыночная стоимость услуги и всё. Поэтому важно изучать образование и опыт психолога, чтобы понимать, что вы платите не только за амбиции специалиста, а что стоимость его услуг обеспечена его квалификацией.

Да, в общем-то, почему бы и нет? Просто это – не наши методы. Мы не верим в то, что быстро – это надолго. Опыт показывает, что структурные изменения – это что-то похожее на перестройку психического скелета, на что всегда уходит время. Быстрые изменения – или поверхностные, или результат длительной, но скрытой от глаз подготовки.

Если публичность не противоречит профессиональной этике – нормально. Этический вопрос – один из самых важных в нашей профессии. Публичность публичности рознь. Если с экранов или публичных страниц в соцсетях раскрываются подробности чьей-либо личной терапии или особенностей личной жизни клиентов – это недопустимо. Если специалист рассказывает о себе и своей личной жизни на аудиторию, среди которой могут быть клиенты – это спорно. Если специалист рассказывает о себе как о профессионале – почему бы нет. Нам надо появляться, чтобы к нам можно было обратиться.

И любовь, и ненависть, и радость, и печаль – всему может быть место в отношениях с психологом при длительной и глубинной работе. Но специалист всегда должен понимать, что психотерапия – это специально организованные лечебные отношения, где границы – залог безопасности и эффективности. Есть запреты, по поводу которых можно грустить, но их необходимо соблюдать, чтобы терапия оставалась терапией, а не еще одним местом повторной травматизации и нарушения границ человека, когда он в уязвимом доверительном состоянии.

Никак, к сожалению. Вы только можете доверять или не доверять специалисту. Но вот несколько критериев, по нашему мнению.

Один из признаков того, что вы находитесь в надежных руках – способность вашего психолога обсуждать то, что вы ему не доверяете и опасаетесь манипуляций с его стороны. Вы можете сказать об этом прямо. Если психолог начнет защищаться, возмущаться несправедливостью таких подозрений, нападать в ответ и т.д., вместо того, чтобы обсудить с вами ваши тревоги по поводу него самого – это не прояснит для вас ситуацию. Если психолог спокойно пойдет на это обсуждение, если вы почувствуете, что ваша тревога его интересует больше, чем своя собственная безукоризненность – скорее всего, можно доверять, что вы имеете дело с профессионалом. Если вы не доверяете вашему психологу настолько, что не считаете возможным такой вопрос озвучить – просто найдите кого-то, к кому будет больше доверия.

Наше мнение также в том, что принадлежность к профсообществам все-таки гарантирует, что специалист соответствует определенным этическим стандартам и собственной психологической проработанностью, достаточной для отсутствия мотивов для подобных злоупотреблений.

Конечно. Психолог, правда, может не помнить все детали. Поначалу, может забывать даже подробности, которые могут быть для вас важными. Но со временем для каждого клиента в душе психолога как бы формируется свой "файл". Если истории клиентов становятся для специалиста рутинными и слитыми со всеми остальными – это вопрос профессионального выгорания и личной терапии психолога. Такие вещи отслеживаются хорошим специалистом и исправляются.

Психолог – человек, и он испытывает чувства. Важно, чтобы чувства психолога всегда были инструментом для его работы в интересах клиента. При длительной работе часто возникает привязанность, почему бы нет.

Разные переживания, зависит от ухода: как ушел, почему, в какой момент. Иногда клиенты потому и уходят, что хотят вызвать определенные чувства у психолога. А иногда потому, что пришло время. Чувства многообразны: от сожаления до радости. Если бы психологи не могли чувствовать, мы не могли бы работать. Одна из сильных профессиональных сторон хорошего психолога – мы не боимся что-то чувствовать. Чувства – компас, который указывает: где мы находимся в отношениях с клиентами.

Нет, не выгодно. Востребованному специалисту, очевидно, не выгодно, т.к. ему нет разницы – кто заплатит за его час: вы или кто-то другой.

Единственно возможные действия терапевта по удерживанию – это предложение нескольких встреч для обсуждения желания клиента прекратить терапию. Это связано с тем, что в нашей работе заведомо предполагаются сложные чувства, и желание уйти – обычное человеческое свойство: покидать места, где тяжело. Чтобы не действовать импульсивно, а все-таки превратить, пусть даже и уход, в работу – необходимо время для осмысления происходящего. Чтобы поступок не был импульсивным, а стал, по возможности, осознанным. Таким предложением – встретиться еще несколько раз и обсудить - терапевт действительно предлагает клиенту задержаться на некоторое время. Но право согласиться или нет – остается за клиентом, и нормальный психолог относится к этому с уважением. При этом, когда психолог считает терапию незавершенной, он спокойно сообщает об этом клиенту.

Однако, подобные действия могут вызывать сомнения у клиента. Совет опять тот же: обсудите свои подозрения с терапевтом. Ведь вера в то, что один взрослый человек может реально, в одностороннем порядке, удерживать другого взрослого человека в отношениях – неплохой повод для исследования. Это почти всегда будет связано с личной историей клиента.

Это давно устаревшее утверждение. Психоаналитики не могут быть невключенными и отстраненными. Их чувства и мысли – их инструмент работы, как и во всех остальных методах. Другое дело, что психоаналитик, иногда больше чем в других психотерапевтических школах, не демонстрирует свои чувства активно, так как терапия – пространство для клиента и его чувств. Также психоаналитик умеет не быть реактивным, может свои чувства наблюдать и использовать в работе, но не вываливать их на клиента. Этому умению владеть своими чувствами, кстати, со временем, обучается и клиент.

Кушетка позволяет больше быть в контакте с собой в присутствии аналитика, чем заботиться о контакте с аналитиком. Такое положение помогает расслабиться и глубже исследовать свои бессознательные мотивы, фантазии. Прикасаться к воспоминаниям и мыслям и т.д. Чем лучше человек понимает себя, тем больше впоследствии он соединяется со своими внутренними ресурсами.

Это специально организованные лечебные отношения. Они – настоящие, но необычные. Аналогов в обычной жизни нет. У них есть свое название – «психотерапевтические отношения».

Книга не хуже и не лучше. Книги тоже помогают. Это просто разная помощь в разных вещах. Хорошая книга точно лучше плохого психолога) Но человеку нужен человек. Бывает, что книгу вам порекомендует кто-то, кто бессознательно (или сознательно) откликнулся на вашу внутреннюю нужду, и книга вам помогла. Так что вам помогло: человек или книга? Наверное – и то, и другое.

Зависит от друзей и от психолога. Но очень важно, чтобы разговор с психологом не походил на разговор с другом! Даже если не говорить сейчас о том, что психолог обладает определенными знаниями и компетенциями, то главное отличие – в отношениях. В терапевтических отношениях есть четкие границы, без которых общение на определенной глубине перестает быть безопасным. Мы начинаем беспокоиться о себе, о друге, о том, как скажется наше общение на наших отношениях, не сочтут ли нас плохими, глупыми и т.д. И эти опасения правомерны, так как друзей мы реально можем обрести, потерять, ранить, надоесть, разочаровать и т.п. Психолога (профессионального) мы потерять не можем, мы можем только сами от него уйти. Потому, что его работа, в некотором смысле, в том и состоит, чтобы оставаться с вами, не лишая вас свободы быть собой. И под «оставаться» имеется в виду не только физически присутствовать, но и оставаться в заинтересованной, добронамеренной позиции более, чем в какой-либо другой.

О! Хорошее отношение (что еще под этим понимать) психолог вам предоставляет совершенно бесплатно. Психолог продает свое время: время профессионала, эксперта по отношениям, присутствующего здесь и сейчас в ваших интересах. Иногда психологи говорят так: «Я беру деньги за то, чтобы не быть сейчас в другом месте, зарабатывая себе на жизнь, а быть рядом с вами и работать на вас».

А вот что покупаете вы, когда платите психологу – очень индивидуальный момент. Важно понимать разницу: то, что продает психолог и то, что покупаете вы – это почти всегда разные вещи. В этом уникальность нашей услуги.

Зависимость бывает разная. Есть зависимость, которая делает другого неотделимым от чего-то, не позволяющая полноценно и автономно существовать. Например, наркотическая зависимость. Есть зависимость, которая на определенное время становится опорой, помогающая вырасти, «отрастить» свои силы для способности существовать отдельно, полноценно. Например, зависимость младенца от матери, пока он не вырастет.

Так что, зависимость того, кому нужна помощь, от помогающего – обязательная часть любых лечебных отношений. Важно понимать, что терапевтические отношения – это отношения, цель которых достижение зрелости, силы и самостоятельности. Кстати, это еще одно отличие терапевтических отношений от дружеских. Хорошие друзья – хоть на всю жизнь, хороший психолог – на ограниченный срок.

Психолог может предполагать, что те или иные внутренние конфликты клиента разрешены. Но понимание об окончании терапии бывает только совместным. Оно рождается в процессе работы. Понятно, что теоретически анализ может длиться бесконечно, так как всегда будет нечто, что скрыто в бессознательном и может быть исследовано. Но если к определенному моменту основные конфликты, которые не давали устанавливать связи с собственными ресурсами, силами, способностью мыслить и преодолевать сложности, быть в большем контакте с реальностью и т.д., разрешены, то достигнутый уровень зрелости психики позволяет продолжать работу самостоятельно. Клиент может грустить при расставании с психологом, которому он благодарен (или нет), но он, при этом, не будет чувствовать страха по поводу дальнейшей жизни без терапии. Это и есть тот самый подходящий момент для окончания.